Заходите-заходите
Не сселили, так и жили с двумя стаями, в каждой комнате по клетке с крысами ))
-----------
Болезни
-----------
Рассказывать о крысах и избежать воспоминаний об их болячках, наверное, невозможно.
«Первая ласточка» прилетела к нам по осени. Я заметила, что у Брусники что-то болит. Непонятно, что, но она периодически замирает, а потом сжимает кулачки и как-то встряхивает лапки, как будто психует. Муж сказал, что я паникерша и все выдумала. Но я решила, что лучше перестраховаться. Тем более, старшим крысам как раз исполнился год, и их тоже надо было для профилактики показать ветеринару.
Я прочитала весь интернет в девять кругов на тему «рекомендованные ратологи», составила список телефонов, и стала обзванивать клиники. Подходящие условия были в «Ласке». Но находилась она от нас за тридевять земель в тридесятом царстве.
Впрочем, прямо вот чтобы близко, у нас в Измайлово вообще ничего подходящего нет. И это очень плохо, мы и наши крысы много страдали по этому поводу. Особенно когда у меня самой начались проблемы со здоровьем, и я физически не могла добраться с больной зверушкой до врача. Приходилось ждать выходных и привлекать мужа, но это отдельная песня.
Кроме прекрасного врача Екатерины Сергеевны, в «Ласке» есть еще одно преимущество перед другими клиниками – там не отшивают жестко «прием только по записи», там говорят «приходите в живую очередь, если очень нужно, но мы не можем сказать, сколько придется ждать». В общем, однажды сделанный выбор оказался на всю последующую крысиную жизнь.
Я рассадила крыс в переноски: Белку, Стрелку, Лею – в большую, Бруснику – в маленькую, обвешалась сумками, и поехала. Сначала на автобусе, потом на метро, потом я заблудилась и звонила мужу, чтобы он меня сориентировал. Он не смог мне помочь, и я бегала и приставала к прохожим: «Где тут остановка маршрутного автобуса 300м?». Через несколько попыток я, наконец, нашла человека, который направил меня в нужную сторону. В итоге у нас нашли три отита на четверых и одно респираторное заболевание. Начались веселые аттракционы, знакомые почти каждому крысоводу: «Подели одну таблетку на 40 частей», «Уговори крысу сожрать всю-всю пюрешку, а не только две трети, потому что кто его знает, сколько лекарства ей там досталось», «Попади каплей ярко-оранжевой отофы прямо в ухо, и знай, что брызги от нее не отстирываются» и так далее. Все это было не так уж сложно, и мы лечились от этих хворей очень бодро, потому что было понятно, что вот мы пролечимся, и дальше все будет хорошо, мы будем жить дальше и радоваться.
Первый страх посетил меня весной 2015 года, когда старшим крысам было около полутора лет. Я, как обычно, принесла им вкусняшки, и следила, чтобы всем досталось. У Белки кусок отняли. Я дала ей другой. Снова отняли. Тут я заметила, что у нее плохо держат лапки. Я похолодела – ОГМ. В голове сразу нарисовалось, как она будет медленно угасать у нас на глазах, а мы будем с тоской ухаживать за ней в ожидании неизбежного конца. Хорошо мне сейчас знать наперед, что есть лечение, что Белкин организм отлично на него откликнулся, что все симптомы бесследно исчезли, и хотя ей пожизненно приходилось вливать берголак каждые один-два-три дня, она прожила дольше своих сестер. 2 года и 3 месяца. 9 месяцев с постановки диагноза. А тогда я думала, что это – занавес, плакала, когда врач подтвердила мои догадки про ОГМ.
В целом я убедилась на своих крысах, что ничего нельзя в жизни предугадать. Кажется, что все очень плохо, не выбраться – вдруг, каким-то чудесным образом все улаживается, и жизнь идет своим чередом. А в другой раз кажется, что все прекрасно, в перспективе никаких теней, и, так же вдруг, – все обрывается на самом интересном месте, и ничего нельзя поправить, можно только привыкать к тому, что теперь все вот так…