Я не знаю, где крысы прячут часы, но то, что часы у них есть - это факт. Потому что ровно в 21:15 на крыше своего домика, у входа, появляется Дарик. Получает премию за лояльность в виде ореха и пары семечек, и направляется на свой наблюдательный пункт на нижней полке. Я убираю трап из стула и двух подушек, и начинается наша ежевечерняя Прогулка. Первым идет гулять Хасан. И, конечно же, Хасечка еще не собрался - срочно нужно что-нибудь доесть, умыться со всей тщательностью, или нас приспичило и надо бежать в поддон и обратно, а после опять умыться... Битых пятнадцать минут я хожу вокруг Хасиного дома и уговариваю Гюль-чатай показать личико... А в это время, заслышав звуки боя в соседней комнате, молодежь выламывает двери своего вольера, требуя законной свободы. Просто открыть и выпустить невозможно - надо отловить и запихать в прогулочный карцер Соньку. Иначе акты вандализма в широких масштабах и побег гарантированы. А полночи ловить пасюка я не готова морально. В итоге, когда Соняш извлечена из вольера и надежно заперта, Хасан уже в нетерпении топчется на входе, и на диван приезжает в настроении, скажем, неоднозначном. А тут столько новостей, ах! Хася носится по дивану, то гневно фыркает, то пушит плечи, то замирает, уткнувшись в плед носом. Я смеюсь - так сильно Хаська напоминает мне моего папу, читающего газету. Он тоже, то краснеет, то бледнеет, ерзает в кресле и взъерошивает волосы, приговаривая в пол-голоса, глядя по содержанию, - "Ах, гады! Гады!" или - "Ну, молодцы. Молодцы!". Но все когда-нибудь заканчивается, и диван прочитан от корки до корки. Хасан запрыгивает на подлокотник - попререкаться с соседом. "Эй! Ну что, заперли тебя? Вот видишь, я теперь по дивану гуляю, а ты в вольере... Такие дела..." - вытягивает нос Хасан в сторону Дарика. Но Дарюня на провокацию не поддается. "Да лан тебе, толстый... Походишь десять минут и домой запросишься." - жмурится и потягивается Дарюня. "А вот и нет!" - пыжится Хася, потом задумывается, переступает с лапы на лапу и ищет меня взглядом - "А может, и правда, домой? Кашка там, гамачок..." "Нет" - говорю я - "Еще минут двадцать походить надо, Хасенька." Крысан вздыхает, сползает с подлокотника и идет бродить по дивану, но уже без огонька, для проформы. Потом мы мужественно терпим хлориковый компресс, чешем за это спинку и идем домой - к гамачку и кашке. Следующим гуляет Кафиль.
Прогулка для Кафы - мера вынужденная, потому что злая я просто беру и ставлю на диван верх клетки вместе с Кафилем. Он пробовал избежать напасти и спрятаться в нижнем домике. Но вышло еще хуже - домик отняли, самого схватили вот прямо руками и отнесли на тот же диван. Так что из двух зол Кафа выбирает меньшее, и во время переезда смирно сидит в гамаке. Он бы и просидел там до окончания экзекуции, если бы не я семечки. "Кафа, вылезай! Смотри, что дам!" - говорю я. "А? Что?" - Кафиль вылезает из гамака и идет к краю полки - "Семечки?" На полдороги останавливается и нюхает плед - "Но тут же крысы..." "Нет здесь никого, иди ко мне, дам семку..." Кафа делает еще пару шагов и принюхивается - "Как - нет? Вот же - следы?" "Нет тут никаких крыс, иди уже!" - снова говорю я. "Да как же это - нет?" - смотрит на меня Кафа своими невероятными гранатовыми глазами - "Вот же следы. Вот и тут тоже. И здесь.." И Кафиля увлекает процесс... Оглядываясь на меня через плечо, Кафа уже трусцой бегает по дивану, исследуя цепочки меток. "Вот - я же говорил! Полно следов! Тут кругом крысы! Еще немного и мы их встретим!" И пожалуйста - запрыгивает на подлокотник и в тридцати сантиметрах от себя видит дремлющего на полке Дарика. Кафа застывает от ужаса на месте. Так, наверное чувствовал бы себя какой-нибудь уфолог, полжизни разыскивавший снежного человека по городам и весям, и столкнувшийся с ним у своего дома нос к носу. Задом-задом Кафа бесшумно сползает с подлокотника и осторожно пробирается к себе. Из гамака на диван он больше не ходок. Даже за семку. А завтра - посмотрим. Так же, вместе с клеткой, мы возвращаемся домой. Очередь Габи и Устина.
Начало
фотогалерея
правила
Помощь
Поиск
реестр
Вход
Регистрация
Печать