Так ему как раз и больно, щиплет, а он не вырывается, а просто кулаки сжимает глаза закроит и сидит, начинает дергается, когда уже совсем надоест сидеть. Каши он не ест, я заваривала ему. И на морду мазала, не жрет и все. Зато сушку потребляет в немереных количествах. От миски не отходит.
Но. Самое главное, мы вернулись от врача. Лапу нам оставляют. Он этой лапой от врача отбивался как дубиной. Видимо решил, что раз это его самая большая часть организма, то быть ей оружием массового поражения. Колем антибиотики до воскресения, потом делаем рентген и решаем вопрос о продление антибиотика. Сказали даже, что лапу можно больше не обрабатывать, Но все же там у него не много подтекает, на приеме выглядело все зажитым, а надергался он, в переноске накопался, и вроде бы подмокла опять его дырочка.
Закакал весь стол, не даром миску сушки съел. Зато вёл себя достаточно чинно и терпеливо, в начале конечно помахал своей "дубиной" а потом устроился по удобней отдал нам лапу и стал умывается.
Череп у него все же деформирован от рождения, и видимо с носовой перегородкой тоже не все гладко, от сюда его страшные звуки и сопли. Легкие чистые. Признаков яиц так никто и не нашел.
Лапа у Потапыча по любому останется такой большой и толстой. Но так это ничего, Потапыч скоро сам станет большим и толстым. Самое главное чтобы к воскресенью все стало еще лучше
Лапа у Потапыча по любому останется такой большой и толстой. Но так это ничего, Потапыч скоро сам станет большим и толстым. Самое главное чтобы к воскресенью все стало еще лучше.