Недели полторы назад у нас случилось горе. А следом за ним чудо. Вообще чудес у нас много, например, Митька. Каждое утро просыпаешься и думаешь: жив ещё? И так почти год. А он весь скрюченный, скособоченный, слепой, плохо слышащий, почти не шевелящий задними лапами, с целым букетом болячек и травм, с двумя операциями под наркозом – он живой! И так, как он, никто в клетке не радуется тёплой руке. И ни за кого мы так не радуемся: «Митя сегодня пил!» «Митяй ел сухой корм!» «Митя ВСТАЛ в клетке!» «Митя умывается!» и т.д. В общем, одни сплошные радости и чудеса.
А горе у нас было такое. Умер Вовка. Нос совсем забился, уколы не помогли, к врачу мы его сносить ещё успели, а помочь вот нет. И на следующий день он поел, помылся и уснул. Насовсем. А ещё Митька болеет почти всю жизнь, а ещё Юрка, зоомагазинный, живёт с практически разлагающимися лёгкими. И мы решили, что больше не будем. Что хватит. Что больше смотреть на страдания, а может, и множить их – больше нет сил. Что те, кто сейчас есть, доживут и всё на этом. И уж из зоомагазина мы точно НИ-КО-ГО брать не будем. Решили твёрдо, всем об этом сказали. А через несколько дней пошли в зоомагазин. За кормом пошли, вы ничего такого не подумайте. Ну, и заглянула я на полку, где грызунов продают. Крыс там много, содержатся не так, чтобы очень плохо. Но очень душно. И в самом углу стоит террариум без поилки и кормушки. И лежит там дохлый мыш. Я решила, что дохлый, потому что как-то совсем нехорошо выглядел. Подошла посмотреть поближе – нет, шевелится. Зубами скрежещет. И видно, что фигово ему. И лапы у него в мелкую такую белую сеточку. Попросила мне его показать. Мне говорят: да вы сами к нему руку суньте. Я и сунула. А он меня за палец – хвать. И держит. Тут я и пропала. А мне ещё говорят: мы даже не знаем, откуда он, у нас все крысы от заводчиков крутых, а этот приблудный. Так, подкинули в один магазин, а они в наш передали (подкинули на Проспекте Ветеранов, а мы в магазине в Купчино), мы его и продаём-то чисто символически – за сто рублей. Подходит муж. Я ему говорю: я тебя не уговариваю, ты просто посмотри. Но, по-моему, это наш. А он мне:
- Мы же решили больше крыс не брать.
- Решили, - отвечаю.
- Значит, - говорит, – не берём?
- Не берём, - говорю, – а спасаем.
А сама вижу, что и он колеблется уже и жёстко не отказывается. И что это вопрос времени. Что всё равно, видимо, возьмём.
- А если кто-нибудь придёт и возьмёт его в любящий дом?
- А если кто-нибудь придёт и возьмёт его на корм?
- А если он болен и умрёт?
- Значит, умрёт в любящих руках.
Ну, и взяли. Посадили на карантин в отдельную клетку. И назвали… Стольником. Что называется: за что купил, за то и продаю. В обиходе зовём Толиком. О том, как он вселялся, попозже напишу. И надеюсь, что муж его всё-таки сфоткает, пока он не перецвёл, потому что у него смешная моська – как будто испачканная.
Вот такие у нас чудеса.
P.S. И это только через несколько дней мы узнали, что он был обезвожен и вполне мог умереть, так и не дождавшись других хозяев…
Начало
фотогалерея
правила
Помощь
Поиск
реестр
Вход
Регистрация
Печать