Внезапно ты вошла в мою жизнь…
Внезапно ты ушла из нее…
Главными качествами моей невероятной Солярис были целеустремленность и позитивность. В этом крохотном тельце сконцентрирована была невероятная харизма. Я сейчас вспоминаю все время то один случай, то другой, и на место горечи в душу снова – как при ней – возвращается смесь радости и уважения. Я сказала подруге Свете, что «наверное у Солярушки возникли где-тот неотложные дела. Она всегда неудержимо стремилась туда, куда ей нужно. И всегда там оказывалась, несмотря на любые преграды».
Что удивило меня и озадачило – это во-первых, как Барбара переживала, у нее все стадии кризиса проявлялись прямо как по учебнику кризисной психологии. Апатия… депрессия… истерика… Спустя три недели – для крысы же это долгий срок, калькулятор возраста уверяет, что почти два года –Бася как-то немного устаканилась. На руки только все время тянется, немного нервозно. А во-вторых, удивило меня то, что Крис и Горан, хоть с Солярис спали в обнимочку и вообще жили дружно, ее смерти словно бы и не заметили. Списать на то, что все мужики бесчувственные??
Как бы то ни было, я решилась на авантюру по объединению всех вдовцов в один крысоколлектив. Возможно, интуитивно почувствовала, что Барбара слишком засиделась в просторной, но все равно в одиночке… Воскресенье и понедельник - общий выгул и сидение в тесном ферпласте… Вчера вновь переобустроила «шиншиллу-60», низ для ползающих старичков, верхние этажи – в Басино распоряжение. Ночевали вместе, вместе остались на сондень. Думаю, авантюра моя прокатила. Кашу сегодня ели втроем из одной тарелки.
А три выгула – это не четыре выгула, это сразу стало заметно!!! Ну, если объективно, тогда «четыре выгула – это не пять выгулов»…
Зоя-то до сих пор сидит у меня. Несмотря на «железянную» договоренность, что в прошлую субботу будет возвращена домой. Весь мой внутренний голос прямо завопил, что пусть поживет, погостит у меня еще. Крысонька сейчас чистая, вылизанная, вычесанная, шубка пушистая, есть разносолы из шприца, и вроде уже ест оставленные кашки-пюрешки. Мне это далось довольно значительными затратами времени, сил и нежности, и очень страшно ее от себя оторвать и вернуть человеку необычайно занятому, у которого драмкружок, кружок по фото, и … мне боязно, что до заюшки Зоюшки руки снова не дойдут, жалко такого прогресса и такой ремиссии. Крысява явственно блаженствует в моем пансионате! И – опять же по калькулятору возраста, да, я им несного сегодня злоупотребляю – но получается, что уже шесть «крысиных лет» она жива после того, как хозяину выдали справку о ее убийстве! И мне очень очень хочется, чтобы она жила и жила бы в свое удовольствие, купаясь в нежности.
Но не успеваю вообще ничего завально!!!