Конечно, все индивидуально, в том числе восприятие тех или иных поэтов. В качестве противопоставления поэзии Асадова и плеяды подобных ему возьмем, к примеру, Бродского. Авторитет, который сложно оспорить. И форма, и содержание выверены до миллиграмма. "Хэппиэндами" не то что не пахнет, они просто вне системы координат. При этом накал чувств ничуть не меньше, просто средства обращения к читателю на порядок тоньше. То есть автор не превращает стихотворение в кричащую статью в разделе "Ужасные происшествия", для этого есть специальный жанр. Не напрямую, как Асадов, к вам в сердце ломятся, типа - о, бедная собака! Посмотрите, как она страдает! И я, автор, рассказывая вам эту историю, тоже безумно страдаю и лью горькие слезы! Давайте же плакать вместе! Совсем не так предполагается делать в настоящей поэзии. Средства обращения к чувствам могут быть разными. Но не по принципу желтой прессы, извините. А убожество текста не только в рифме, ее может вообще не быть в стихотворении, а в полностью бездарном техническом исполнении размера, ритма и прочих деталей, включая ассоциативный ряд. Я уж не говорю о словосочетании "два карие глаза", в принципе безграмотном с точки зрения русской грамматики. Что же, подросток, начитавшись подобного, вполне может написать в сочинении "два мокрые носа", "два пушистые уха"...Это еще и к вопросу о безграмотности на форуме (косвенно, конечно).
Для примера опять же - стихотворение Бродского. Стихотворение, если говорить о чувствительной фантазии, сногсшибательное при всей своей ужасающей лаконичности.
Полярный исследователь (1978)
Книга: Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы
Все собаки съедены. В дневнике
не осталось чистой страницы. И бисер слов
покрывает фото супруги, к ее щеке
мушку даты сомнительной приколов.
Дальше -- снимок сестры. Он не щадит сестру:
речь идет о достигнутой широте!
И гангрена, чернея, взбирается по бедру,
как чулок девицы из варьете.
Чувствуется разница, не правда ли?