Вот и рассказ про моего беленького Эленьку написала:
Элджернон
Если Фёдора я полюбила с первого взгляда а Гаврюша был похож на Джоанну, то Элю я взяла исключительно из жалости. Не хотелось мне его оставлять одного - маленького, белобрысого, красноглазого... Зато хлопот с ним оказалось больше всех. Я очень долго добивалась его доверия.
Не знаю, был ли он братом Феде и Гаврику, да и никогда не узнаю. Знаю только, что в зоомагазин они все вместе приехали. Но вполне возможно, что Эля был даже чуть старше: у него пропорции тела были несколько другие: Федя и Гаврик были как меховые шарики на лыжах, у Эли же тело было удлинённое, и задние лапы были более изящные. Поведение у Эли тоже сильно отличалось - в характере ли тут дело было, или же имелся у него уже какой-то жизненный опыт, отличающийся от жизненного опыта его двух товарищей - этого я тоже уже никогда не узнаю.
Ещё в магазине я обратила внимание, как отчаянно белый крысёнок сопротивлялся, не давался в руки девочке-продавцу. Дома же он сходу показал, на что способен. Когда я пересаживала его из переноски в клетку, он вывернулся у меня из пальцев и очертя голову сиганул на пол. На полу не сидел и не оглядывался, а сразу отчаянно рванул в угол и забился в щель под шкафом. Что самое интересное, я даже и не подозревала, что там есть щель, в которую может протиснуться крысёнок. Эля же как-то сходу её нашёл и влез. Выманить его и думать было нечего, а достать тоже было сложно - у меня в эту щель только пальцы проходили. Сидеть и ждать пока сам выйдет - тоже был не вариант: линолеум был холодный, и ребёнок бы попросту простудился. К счастью, дальше под шкаф пролезть было невозможно, и Эля сидел довольно близко к краю, поэтому мне удалось-таки с нескольких попыток ухватить его пальцами за хвост поближе к основанию и извлечь из-под шкафа. Он при этом писался, какался и ужасно вонял (Как он вонял! Я и не представляла, что крысята в столь нежном возрасте могут быть настолько вонючими). Раз я не знала, что там есть щель, то, соответственно, и во время уборки я эту щель не чистила. Так что крысёныш после извлечения из-под шкафа был уже далеко не белым. О том, чтоб его мыть, и речи быть не могло, поэтому я его оттёрла, насколько возможно, детскими влажными салфетками и водворила в клетку, где его ещё Фёдор долго домывал.
В клетке Эля сидел главным образом в домике, даже к миске выходить боялся - либо выжидал, когда в комнате никого не будет, либо гоп-стопил Гаврика (Федю гоп-стопить было невозможно - тот лопал не отходя от миски). Ни за какие вкусняшки Эля не соглашался выйти из домика и приблизиться к руке. Однажды я его всё же выковыряла из клетки вместе с домиком и вытряхнула из домика на выгул к Феде и Гаврику - думала, что он с товарищами всё же погуляет (щель под шкафом я к тому времени заложила деревянным брусочком). Но Эля тут же повторил свой трюк с побегом: как только оказался на кровати, сразу не раздумывая сиганул на пол и рванул в угол. Причём к щели под шкафом, где он в прошлый раз прятался, он даже и не приближался - нашёл другое труднодоступное место. Конечно же, я его тут же отловила (опять за хвост), и вонял он в этот раз ничуть не меньше. После этого я его несколько дней не трогала - только разговаривала с ним и держала у домика руку со вкусняшкой. Но всё было безрезультатно - Эля даже носа не высовывал.
Когда наконец-то приехал фурет-плюс и я переселила в него мальчишек, Эля сразу облюбовал джинсовую штанину. Он нырнул в неё сходу, как только я посадила его на полку. Забрался - и больше не выходил. Федя и Гаврик обследовали всю клетку, Эля же всё сидел в штанине. Он прятался там постоянно, к миске и поилке опять же выходил только когда никого не было в комнате либо ночью, когда я спала. Бывало, зайдёшь в комнату неожиданно - а у миски белый крысёнок, которого в следующее мгновение там уже не будет. Эта джинсовая штанина превратилась в Элину крысиную нору: он в ней спал, ел, ходил в туалет, и ни за какие вкусняшки не желал выходить. Меня такое положение дел не устраивало, и я решила слегка форсировать события: открепила зажимы и извлекла из клетки штанину с Элей внутри, после чего вытряхнула наружу Элю и всё остальное, что там было (а было там много чего). Уже зная Элины повадки, я ему не дала шанса сигануть на пол: сразу ухватила его покрепче пальцами и зажала. И стала принудительно приручать: уселась на стульчик рядом с выгулом, где бесились Федя и Гаврик, покрепче зажала Элю и начала с ним разговаривать. Эля извивался в пальцах, царапался, какался и ужасно вонял. Я рассказывала ему, какой он хороший мальчик и как ему понравится бегать на выгуле вместе с товарищами, а также клятвенно обещала его не есть. Он мне почему-то не верил. После первого сеанса приручения мои руки покрылись волдырями, глаза заслезились и нос мой заложило. Я поняла, что на этого белобрысого крысёнка у меня аллергия. Я уж решила было дать объявление о пристрое, но подумала: что же я там напишу? "Отдам белобрысого красноглазого дикаря?" - кому он такой нафиг сдался? Поэтому я героически решила его сначала приручить - ручного пристроить будет легче. Запаслась цетрином, и несколько дней подряд каждый вечер извлекала из клетки Элю вместе со штаниной и читала ему лекции, зажав в пальцах. Через несколько дней уже удалось добиться некоторого прогресса - Эля смирился и не пытался вырваться, да и вонять почти перестал. Может быть, до него наконец дошло, что есть я его не собираюсь. И я рискнула опять пустить его на выгул с товарищами. На этот раз Эля на пол не пошёл - просто забился в плед и там затаился. Я решила, что и это хорошо, и прекратила наши утомительные сеансы приручения - стала просто каждый день вытряхивать Элю из штанины на выгул к товарищам. На выгуле я глаз с него не спускала, но попыток удрать на пол он больше не делал. Федька и Гаврик носились и бесились, Эля же сидел где-нибудь в укромном месте, как будто его вообще здесь нет. После выгула я уже более или менее спокойно брала его в руки и возвращала в клетку вместе со всеми. Поскольку контактировали мы с ним теперь меньше, аллергия меня отпустила, и объявления о пристрое я так и не подала. Через некоторое время Эля более или менее освоился, перестал бояться и вонять, и в какой-то момент я заметила, что могу совершенно спокойно держать его в руках, без всяких волдырей, слезящихся глаз и чихов. Видимо, со страха он выделял что-то вонючее, вызывающее у меня аллергию. Перестал бояться - перестал это вещество выделять.
Добавлено [time]Июль 24, 2016, 23,36:00 [/time]
Вот так Эля потихоньку-понемножку осваивался: стал выходить при мне из штанины, и на выгуле иногда уже перемещался короткими перебежками от одного укромного места к другому. Тогда же мне удалось его в первый раз сфотографировать в клетке в ферпластовской трубе:
Мне Эля по-прежнему не доверял и вкусняшки из рук брать не хотел: приходилось класть вкусняшку в штанину, и он её потом быстро утаскивал. Я хорошо помню, как Эля первый раз решился взять у меня из рук вкусняшку. Я тогда угощала мальчишек креветками. Федя и Гаврик получили свои креветки и лопали их по углам, я же пыталась выманить из штанины Элю. И ведь он вышел! И осторожно, недоверчиво взял у меня из рук креветку. Но тут неожиданно откуда-то появился Федя, выхватил у Эли креветку и был таков. Я обозвала Федьку бесстыдником, сходила на кухню за новой креветкой и протянула её Эле. Но он её не стал брать. Зато Федя опять уже оказался рядом. И вот я одной рукой придерживаю Федьку, а другой протягиваю Эле креветку и говорю: "Бери, это же тебе!", а Эля на меня так смотрит... Не знаю даже, как описать этот взгляд... Прямо, не отводя глаз, не вертя головой - смотрит на меня, и в его взгляде удивление (или даже изумление), и как будто бы в его крысиной голове происходит какая-то напряжённая работа... Потом он взял у меня креветку и ушёл с ней в штанину. Креветка в итоге всё равно досталась Феде - Эля не стал её есть, спрятал, а Федя быстренько нашёл. Но после этого Эля начал вместе со всеми подходить ко мне за вкусняшками!
Впоследствии Эля вполне освоился и стал вести себя как нормальная крыса (ну, почти). На выгуле он всё-таки обычно старался скрыться где-нибудь, сидел тихо и не отсвечивал. От товарищей держался несколько в стороне, хотя иногда с Гаврюхой то выкусывался, то бесился. И всё также иногда отбирал у Гаврюхи еду. В подростковом возрасте он прыгал на Гаврюху как на девочку - Гаврюхе это не нравилось, но он почему-то не сильно сопротивлялся. Потом Гаврюха осознал, что он крупнее и сильнее Эли, и стал давать ему отпор, но Эля всё равно иногда с ним задирался. "И ничему-то тебя жизнь не учит!" - говорила я Эле, разнимая их с Гаврюхой. А вот с Федей не связываться у Эльки ума хватало.
Руки и почесушки Эля так и не полюбил, но мне позволял делать с собой что угодно, и даже с удовольствием разъезжал по квартире на моём плече:
Как-то раз он даже почти безропотно позволил мне вычистить абсцесс на пузе. Когда абсцесс вскрылся, дома не было никого, кто мог бы мне помочь Элю подержать, пришлось мне делать всё одной. Эля сперва извивался у меня в руках, но потом понял, что я ему же лучше делаю, и спокойно выдержал всю процедуру. Умный он был, хоть мама и называла его дураком (за то, что отказывался угощаться сметаной с её пальца).
Дураком Эля не был, но мыслил он как-то нестандартно: если где-то под покрывалом было спрятано что-то вкусное, то Эля не лез под покрывало - он прогрызал дыру точно над вкусняшкой (вредитель белобрысый!). Вкусняшки он постоянно прятал в самых разных местах, но Федя их тут же находил. Бывало, угощая Элю, я говорила: "Ну и зачем ты прячешь? Для Феди?", но Эля всё равно бежал и прятал. А вот сам он прятался очень хорошо, и заметить его было сложно. Спрячется бывало на выгуле - и не откликается. Приходилось просить Федю его найти.
На этом фото он не очень удачно спрятался:
Добавлено Июль 24, 2016, 22,07:15
По фото не очень понятно, но по шерсти Эля был рекс. Рекс у него был плохонький - завитков почти не было, только взъерошенным он выглядел. Сперва я вообще думала, что он - взъерошенный стандарт с тусклой и жесткой шерстью. Но потом я всё же озаботилась вопросом тусклой и жесткой шерсти, нашла на форуме соответствующие обсуждения, и поняла, что Эля у меня рекс.
Вот такой он был молодой и красивый (и морда у него очень выразительная была):
Здесь он даже вспушился - стращает понаехавшего Бена:
Был Эля хитрым, своевольным, вредным, но никогда - злобным и сердитым. Ни разу ни с кем зубы не распустил, хотя с Гаврюхой иногда боксировал. С Гаврюхой у них вообще взаимоотношения были странные - то дрались, то обнимались. Но когда умер Федя, Элик оказался единственным, кто мог утешить Гаврика. У Гаврика на нервной почве всякие закидоны были - он Эле шерсть за ушами выбрил, и лупил его по поводу и без, но Эля всё терпеливо сносил, Гаврюху обнимал, вылизывал и выкусывал.
Когда Гаврюха умер и Эля остался один, я за него сильно переживала, но он был спокойным, только грустным. Хотела его с Беном сселить, но не вышло - Бен в тот период слегка с катушек съехал и чуть Элю не сожрал. Так что в последние три с половиной месяца Эля жил один. Жил тихо - его было в клетке почти не слышно, только корм иногда хрустел да поилка гремела. На выгуле предпочитал дремать. И ещё он полюбил гладиться - на руках сидеть не любил, но мы с ним на выгуле ложились рядышком, я его гладила, за ушком чесала и тихонько с ним разговаривала.
Вот одна из последних Элиных фотографий - здесь у него порфиринил глаз. Мы с ним как раз тогда лечили юнидоксом опухшую лапу:
Вот так и получилось, что взятый из жалости белобрысый и красноглазый крысёнок оказался любимым и очень-очень нужным. Элька был необычным крысом, и мыслил он нестандартно. Мне всегда было интересно с ним общаться. Хоть и сложно он приручался, но мы с ним в итоге нашли общий язык. Он чутким был и понимал всё без слов (хотя иногда из вредности не хотел ничего понимать). Мне его очень и очень не хватает сейчас...
Начало
фотогалерея
правила
Помощь
Поиск
реестр
Вход
Регистрация
Печать