Крысы мне снятся нечасто. Один только очень яркий сон хорошо помню. Как будто у меня много-много крыс. Они битком живут в клетках. Половина из них больные. Я судорожно думаю, что не справлюсь с таким количеством. Прихожу к выводу, что надо их раздать. Никто не берёт. И тогда я принимаю решение их выпустить. Меня во сне дико мучает совесть. Просыпаюсь и продолжаю мучиться от того, что хотела выпустить... Муж сказал, что уже крыша моя далеко в пути!
А вообще, я вижу много вещих снов. Например, когда-то очень давно мне приснился яркий сон про инопланетян. Тогда вообще категорически утверждали, что их нет. Такого рода сны мне интересны. Они-как кино. Но есть сны и другого рода. Мне всегда снятся умершие люди, хорошо мне знакомые при жизни, и мои покойный отец и бабушка. Причём, всегда на третий день, а мои родные и потом тоже. Я пересказываю сказанное мне родным умерших и они даже не сомневаются, что это правда, а не сон. Считают меня что-то вроде проводника. Представляете, я не присутствовала на похоронах и соответственно, не знала подробностей. А человек мне снится именно так одетым или именно с этими подробностями. Отец, например, рассказал мне во сне, что меня ожидает в будущем. Всё сбывается до мелочей. Прошло вот уже 11 лет, а я помню каждое его слово, сказанное во сне. Вернее, не сказанное. Покойники не разговаривают в моих снах, не открывают рот, а передают информацию как бы телепатически.
А ещё, ребята, один сон с продолжением, частями, снился мне на протяжении семи лет.Не хватит места здесь, если подробно расскажу. Суть в том, что я куда-то шла, в разное время года, по разной местности, но каждый раз очень боялась, потому что впереди было кладбище, и просыпалась. И вот я дошла. До собственной могилы. Это было очень старое кладбище. На покосившемся от времени памятнике были написаны мои имя, фамилия и отчество, дата жизни и смерти. Это 1800-е годы. Если бы только я умела рисовать! В каждом штрихе бы нарисовала ту прекрасную местность, в которой, вероятно, жила. Но знаю точно, что наяву я никогда там не была.Как только во сне я дошла до собственной могилы, то перестала бояться и сон больше не возвращался. Хочется верить, что я действительно уже жила.
Я могу что-то потерять наяву, а во сне мне обязательно приснится, где это лежит. Поэтому я люблю спать со снами. Мои сны-какая-то другая огромная жизнь. Домашние уже привыкли, что частенько я рассказываю сон, похожий на реальность.